БОЛЬШИЕ БЕДСТВИЯ ВОЙНЫ. 1632—1633. Офорт. Жак Калло /1592—16351.

Земля, весь этот гнет безумства слишком страшен. Ты в пепел обратишь простор цветущих пашен. И в грязь — свою траву, и в падаль — свой цветок, И в серу — нашу новь, и смех — в ужасный рок. И ты, потоп, отхлынь: скорей зальешь волною, — Но не омоешь мир, таящий столько гною!
Эти стихи принадлежат перу французского поэта Агриппы д'Обинье, жившего, так же как и Жак Калло, во времена религиозных войн во Фран­ции.
В начале 30-х годов XVII столетия король Людо­вик XIII присоединил к Франции герцогство Ло­тарингию — родину великого французского гра­фика Жака Калло. Захват Лотарингии сопровож­дался страшными насилиями солдат над несчаст­ными жителями.
 «Пираты и разбойники, собранные со всех кон­цов земли, — пишет один из современников, — не могли бы учинить подобных эксцессов; ни од­на рота, ни пеших, ни конных, не обходится без того, чтобы после даровой еды не учинить всяко­го рода насилий, грабежей и вымогательств». «Победоносное» шествие французских войск по территории Лотарингии приносило народу неис­числимые бедствия: трагически обрывались чело­веческие жизни, вымирали от голода осажденные города, разорялись деревни и вытаптывались пашни, а вдоль дорог вырастали виселицы. Лотарингия стонала под пятой завоевателей.
«Зачем мои ручьи вы обратили в кровь?»
Взывают Горы к ним, мрачнее черной тучи:
«Зачем вы столько жертв низвергли с нашей кручи?»
«Зачем вы создали — твердит убийцам Бор, — Из прелести дерев лишь виселиц позор?» Природа чистая в своей красе высокой, Теперь являет лик измученный и дикий Романским племенам, потом Европе всей, Завидовавшей им в искусстве палачей.
Бандитизм наемников-ландскнехтов достигал та­кой степени, что грозил разложением армии, и королевским военачальникам иногда приходилось карать своих собственных солдат. В замечательной по своей патриотической страст­ности серии офортов Жака Калло, которая назва­на «Большие бедствия войны», лист «Наказание мародеров» остался, возможно, наиболее ярким свидетельством протеста художника против ужа­сов и цинизма этого нашествия. Справа и слева от дерева, что занимает центр композиции, выстроились мушкетеры и гвардей­цы. Их плотные ряды уходят далеко к горизон­ту и образуют большое каре перед обширной по­ляной. На нижних ветвях могучего дерева уже застыли черные силуэты повешенных, но все но­вые жертвы поднимаются по шаткой лестнице, которая ведет прочь из того мира, где так легко было убивать, грабить, насиловать, вместо того чтобы пахать землю или растить детей. Священник отпускает грехи замершему на поро­ге небытия человеку, а слева под деревом еще одного мародера готовят подняться на лестницу, ведущую в никуда.
Плывут по небу мирные облака, сияет солнце, и под его лучами дерево, увешанное страшными плодами человеческой жестокости, отбрасывает на землю густую тень, которая, как круг судьбы, ограничивает место казни. Смерть царствует на земле. Как в забытьи, отупевшие от жестокостей, погрязшие в цинизме солдаты в бегстве от своего завтра прямо под виселицей самозабвенно иг­рают в кости. Чет или нечет? Удача или смерть?
Это сопоставление создает гротескный контраст. Еще острее заставляет почувствовать всю неле­пость человеческих судеб, вырванных из есте­ственного течения бытия.
Манера Калло характерна острым, порою каприз­ным рисунком, где филигранная техника офорти­ста и общая декоративность его листов оттеняют жестокую бессмыслицу человеческого муравей­ника.
Создавая «Большие бедствия войны», Жак Калло в искусстве европейской графики XVII века про­лагал новые пути к широкой социальной теме.

Автор - М. В. АЛПАТОВ

Комментарии

Добавить комментарий

Статьи об искусстве